Подарок
В это время суток в Храме царила вечерняя
тишина. На самом деле, в Храме джедаев во все времена суток было тихо и
спокойно. Но именно по вечерам, когда солнце медленно клонилось к закату, бросая
свой умирающий красноватый свет в окна здания, именно тогда эта тишина казалась
еще более ощутимой. Почти материальной. Корускант неспешно погружался из своей
дневной суеты в суету ночную.
Одетая в просторную одежду джедая фигура,
стоящая у входа в библиотеку лицом к окну в оранжерею, неподвижно застыла в
ожидании. Руки ее были свободно скрещены на груди. Светлые волосы доставали
едва до ушей. Рыцарь был явно погружен в какие-то свои размышления. В его
голубых глазах застыло выражение не то грусти, не то удивления.
Оби-Ван Кеноби, мастер джедай, рыцарь Ордена и
бывший падаван Куай-Гон Джинна, не был ни удивлен ни грустен. По крайней мере,
ни одна из этих эмоций не владела им в данный момент. Он стоял в опустевшем
переходе Храма и думал о сегодняшнем дне. Дне, очень важным для одного
маленького мальчика. Этот знаменательный день уже близился к концу, но самое
главное событие было еще впереди.
Оби-Ван улыбнулся.
Тринадцатый день рождения. Он вспомнил свой
собственный день рождения... сколько уже?.. пятнадцать лет тому назад. Иногда
ему казалось, что это было только вчера. А временами, что прошла уже целая
жизнь...
Тринадцатый день рождения был очень важной датой
для каждого падавана. Это некая точка отсчета, нулевой меридиан в жизни юного
джедая. Если до тринадцати лет тебя не выбрали в падаваны, тебе уже не бывать
рыцарем.
Кеноби невольно вздохнул. В свое время он так
близко подошел к этой отметки.
Послушники проводили этот день в медитации и
размышлениях. О своем прошлом и будущем. В этот день наставник делал своему
ученику особый подарок. Мастер Куай-Гон Джинн подарил ему камень.
Глаза Оби-Вана весело вспыхнули при этом
воспоминании. Речной камень, восприимчивый к Силе.
Хоть Куай-Гон и говорил, что ничего особенного в
камне нет. "Просто красивый камень... Я нашел его в Реке Света на моей
родной планете..." Но Кеноби ведь чувствовал, как его наполняет Сила.
Гладкий, круглый камень был самой ценной вещью,
которой обладал Оби-Ван. Он всегда держал его при себе, рядом с сердцем. И
сейчас, лишь подумав о нем, он ощутил знакомое тепло на груди.
Обычный речной камень... Ухмылка учителя...
Оби-Вана пронзила острая боль потери. Скорбь по
Куай-Гону вдруг непосильной тяжестью навалилась на него. Он знал, что она
никогда и не уходила. Она лишь затаилась, немного утихла за те годы, что
миновали с его смерти.
Куай-Гон бы сказал: "Отпусти ее. Позволь
себе почувствовать боль. Позволь ей пройти сквозь тебе. И оставить тебя."
Если бы так, мастер. Если бы так. Оби-Ван проделывал это упражнение не раз. С
каждым разом все более успешно. Боль отступала. На время.
Вот и сейчас, позволив скорби пролиться через
свое сердце, наполнить жгучей болью каждый кровеносный сосуд, Оби-Ван медленно
выдохнул это чувство. Ему было спокойно. Он должен был думать о мальчике. О
своем падаване. Об Анакине.
Улыбнувшись, Кеноби не догадывался о печали в
своем взгляде. О той боли, что он сейчас и не ощущал столь явно, но которая
была бы видна всякому, кто заглянул бы в этот момент в его глаза. Однако рыцарь
был один. Библиотека была почти пуста, в оранжерее не было ни души. Ни чьи шаги
не отдавались от стен просторного коридора. И лишь тени становились длиннее.
Тринадцатый день рождения... Мастер обычно
обдумывает подарок не одну неделю, выискивая своему падавану нечто особенное.
Необычайную вещь.
Оби-Ван тоже почти месяц ломал себе голову над
тем, что подарит Анакину... Но так ничего не смог придумать. Вероятно, он
просто никчемный наставник...
Кеноби горько вздохнул и обернулся, почувствовав
легкое движение в Силе, похожее на слабое дуновение ветра.
Дверь в библиотеку бесшумно отворилась, через
образовавшийся проем протиснулся падаван в бежевой тунике. Увидев джедая,
мальчик заметно посветлел. Поспешно закрыл за собой дверь и подбежал и учителю.
- Мастер, - воскликнул Анакин, по своему
обыкновению, глядя собеседнику прямо в глаза. - Вы знали, что в библиотеке
Храма существуют тысяча двадцать шесть экземпляров различных энциклопедий по
дроидам?
Оби-Ван удивленно посмотрел на своего падавана.
Нет, этого он не знал.
Взор Анакина горел. В нем чувствовалась увлеченность.
Кеноби ясно представил себе мальчика, с волнением листающего эти энциклопедии.
Так же он мог вообразить, как он должно быть доконал терпеливых библиотекарей
своими вопросами о содержании каждого тома всех имеющихся книг об интересующей
его области. Нечто в этом роде он и ожидал, когда узнал, что его ученик
находится в библиотеки.
- Анакин, - улыбнулся он, направляясь в сторону
столовой. - Как прошел твой день?
Мальчик шагал рядом с ним. Этот вопрос наставник
задавал ему каждый вечер, независимо от того, сколько времени они за день
провели вместе. Так что, обычный ответ последовал незамедлительно:
- Очень хорошо, мастер.
Оби-Ван посмотрел на него. Этот стандартный
ответ на его искренний интерес его порядком утомил. Он не ожидал, что падаван будет
перед ним отчитываться о прожитом дне. Но немного больше открытости не помешало
бы. Конечно, Анакин не врал ему. В некотором плане, день, наверняка, прошел
"очень хорошо", однако это было не то, что он хотел услышать. Кеноби
не стал настаивать.
Накануне они беседовали о сегодняшнем дне. О его
значении. Но Анакин, похоже, не помнил. Конечно, нельзя было ожидать того же
отношению к традициям, с которым к этой дате относились ученики, выросшие в
Храме... И все же Оби-Ван был немного расстроен.
- Ты помнишь, какой сегодня день? - мягко
спросил он. Прогоняя непрошеные воспоминания о том, с каким нетерпением сам он
встречал свой тринадцатый день рождения.
Анакин как-то странно покосился на Оби-Вана.
Кеноби ощутил ту неохоту, с которой он наконец заговорил:
- Помню, мастер, - тихо произнес мальчик. -
Сегодня у меня день рождения. Мне исполняется тринадцать лет. - Его голос
затих, будто кто-то выключил звук.
Оби-Ван удивился. Почему Анакин казался таким
грустным?
- Что тебя тревожит, падаван?
- Ничего... - А вот это была уже ложь. Одного
взгляда наставника было достаточно, чтобы Анакин понял свою оплошность: ученик
джедая не лжет, тем более своему учителю. - Просто...
Оби-Ван остановился и присел, положив руку на
плечо мальчика. Их лица были теперь на одной высоте. Мастер улыбнулся.
- Просто... мне не очень празднично на душе, -
продолжил Анакин. Тихим, непривычно взрослым голосом. - Я помню, о чем мы
говорили с Вами вчера. О значении этой даты. О проведении этого дня в тишине и
размышлениях...
Анакин отвел взгляд. Кеноби вдруг стала его
очень жалко.
- Я старался сидеть и размышлять... Но на ум мне
приходило лишь то, что это еще один день рождения, который я провожу без
мамы... - Голос его с каждым словом становился все тише, пока не потух.
Оби-Ван молча вглядывался в черты своего
падавана и отчаянно искал подходящие слова. Мальчику было одиноко. Такое
одиночество не было знакомо тем, кто с самого раннего возраста рос в Храме. Эту
тоска он сам в его возрасте не знал. Конечно, Анакин не ощущал то особенное,
что было заложено в этом дне, ведь для него он означал нечто совсем иное.
Очередной год разлуки. Оби-Вану очень хотелось помочь этому маленькому
человечку, унять его тоску. Если бы встреча с матерью пошла бы ему на пользу,
он бы с радостью предоставил ему такую возможность. Но он знал, что это не то.
Совет ясно выразился на эту тему еще год тому назад...
- У меня для тебя есть подарок, - проговорил
Оби-Ван, вкладывая в каждое слово столько тепла и заботы, как только мог. - Это
необычный подарок.
Анакин поднял на него ясный взор, в котором
загорелось любопытство. Мастер сунул руку под плащ и вынул сжатый кулак.
- Эта вещь концентрирует Силу, - пояснил
Оби-Ван, медленно разжимая пальцы. На его ладони лежал небольшой камень.
Гладкий и круглый. А когда на него упал один из последних лучей заходящего
солнца, в его черной глубине заиграли темно-красные прожилки. - Этот речной
камень мне подарил Куай-Гон, когда мне исполнилось тринадцать. Он сам нашел его
на своей родине, когда ему было меньше, чем тебе сейчас. - Оби-Ван вложил
камень в ладонь Анакина. Мальчик удивленно взирал на подарок. Он отметил, что
камень приятный на ощупь, как полированный, и теплый. - Этот камень имеет свою
собственную связь с Силой. Бывали моменты, когда надежда и вера были готовы
покинуть меня, - тихо сказал Оби-Ван, - И именно в такие мгновения этот камень
давал мне силы жить дальше. Лишь держа его в руках, я чувствовал, что я не один. Что Сила никогда не покинет
меня... Так же как и Куай-Гон.
Анакин оторвал взгляд от черного камня и
удивленно посмотрел на своего мастера.
Кеноби улыбнулся. - Этот подарок - напоминание о
том, что Куай-Гон Джинн, и Сила, и я всегда с тобой. Ты никогда не одинок,
Анакин. Всегда есть путь.
Падаван молча кивнул. Он не мог сказать ни
слова. Камень в его ладони горел, но это пламя не обжигало, а согревало.
Согревала его руку, плечо, грудь, согревала его целиком. И впервые за этот
длинный день Анакин почувствовал спокойствие. Он улыбнулся учителю и сглотнул.
- Спасибо, - выговорил он.
Оби-Ван просиял. Он обнял своего ученика за
плечи и повел в столовую. Было время для ужина. А рыцарь порядком проголодался.
Его не удивило, как легко он расстался с той вещью, которую он считал своим
величайшим сокровищем. Он чувствовал, что поступил правильно. Быть может,
мастер из него не идеальный и многое он делал не так, как надо; но только что,
он сделал верное решение.
О-Lana