Вина
С тех пор, как Анакин Скайуокер перешел на Темную сторону Силы, для его бывшего учителя наступили самые трудные дни в его жизни.
Маленький Люк оказался в надежных руках семейства Ларсов. А сам Оби-Ван Кеноби? Куда было деться ему в этих бескрайних песках? Он тоже осиротел, как и дети Анакина. Весь мир, которым он жил, рухнул в одночасье. Все истины, на которые он ориентировался, перестали быть таковыми…
Почему? Почему это произошло?! Почему допустила Сила? Избранный оказался избранным для зла… Как он мог… предать… Как он мог предать свою любовь, дружбу и всех тех, кто дорожил им, заботился о нем… Как он мог?!!!!
Больно. Оби-Вану - Бену – Кеноби было очень больно. От этой боли некуда было деться. Не убежать на самые дальние окраины галактики, не утопить в глубине недр, не растопить жаром солнц. Она казалась всеобъятной, как татуинский песок.
Он только сейчас по-настоящему испытал ее. Глубоко, надрывно. Раньше он действовал, четко и быстро. Когда верил, что был еще шанс все изменить. Тогда отсутствовало время выпустить эту боль из клетки его сердца.
Эта вера жила, когда он дал слово Квай-Гону воспитать мальчика. Развивалась, когда он учил Анакина драгоценному знанию о Силе. Теплилась, когда он понял, что его слов и примера недостаточно для его ученика. Едва тлела, когда он активировал свой световой меч у жаждущих жертвы языков вулканов. Остался ли только пепел от этой веры теперь?
Сейчас он не мог сделать ничего. Время на бесконечный отдых. И боль.
Потом пришло другое чувство. Вина. Он виноват. Почему он не настоял на том, чтобы учить Анакина взялся кто-нибудь опытнее его, двадцатипятилетнего мальчишки? Почему ничего не сделал с неадекватными порывами души Анакина? Почему не смог показать ему всю красоту и великолепие Светлой стороны Силы? Почему не был рядом с учеником в тот невозможный, страшный день, день краха и смертельного ужаса? Почему он не убил его… до конца?
Эта чувство вины жгло его изнутри сильнее, чем полуденный свет обоих татуинских солнц.
Но была Сила. Даже если мир погрузился во тьму, Сила существовала, Сила направляла события по ей одной известной дороге. Наилучшей для всех. Таков был порядок вещей. Поэтому Бен знал, что однажды он сможет соединиться с ней настолько глубоко, что найдет ответ на оглушающий вопрос: почему?!
Он медитировал. И время пришло. Время для осознания... Вина... Да, он был виноват в той же степени, что и камень, о который спотыкается путник. У каждого следствия есть причина. И камень, и путник появляются на дороге не случайно… На дороге жизни… И в этот миг, миг осознания, его вина изнутри выплеснулась наружу. Он просто принял этот факт, как данность. И понял, что чувство вины было лишь защитой от той гнетущей, разъедающей боли. Которую он сдерживать перестал.
Он плакал, он жил с ней, дышал ею. И медитировал. Он отпускал эту боль в Силу. Но она не уходила. Пока в какой-то миг глубокого слияния с Силой он не разотождествился с ней… Он, Бен Кеноби, был частью Силы. Живой и прекрасной, как она сама. А боль была лишь следствием представления Бена Кеноби о том, кем он должен был быть!
Это откровение поразило его как взрыв сверхновой. И в тот миг изменилось все.
Боли не было. Была вера. И даже не вера, а знание, что все будет так, как должно быть.
И какой-то голос шептал в сердце Бена, что на своем месте он оказался не случайно. Только он мог вынести все это, пройти и остаться собой.
Alena